Мы в СМИ

Почему большинство предпринимателей сидят в тюрьме незаконно?

Изначально в Уголовном кодексе России мошенничеству была посвящена только одна норма – статья 159 УК РФ. В связи с ее широким применением и возможностью квалификации многих деяний, граничащих с гражданско-правовыми отношениями, как преступных, появилась и народное наименование этой статьи – «резиновая». Она до сих пор позволяет правоохранителям подвести под неё многие действия. Все предприниматели «благополучно шли» по этой статье, а она, как правило, не прекращается ни по каким нереабилитирующим основаниям и не подпадает под амнистию.

Недавно, с целью навести порядок с преследованием бизнесменов и не допустить произвольного толкования «резиновой» нормы, в 159 статью УК добавили три новые части (ч.5-7): мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, квалифицирующееся по разным частям данной нормы в зависимости от размера ущерба: значительного, крупного и особо крупного. В обычной 159 крупный размер считается от 250 тысяч рублей, а особо крупный – от 1 млн. рублей. Для специального вида мошенничества этот порог увеличен до 3 млн. рублей как крупный размер и 12 млн. рублей – особо крупный размер хищения.

Законом определено, что по преступлениям, совершённым в предпринимательской сфере, к которым, в том числе, относятся ч.1-7 статьи 159 и 159.1-159.6, не может быть избрана мера пресечения в виде содержания под стражей. Физически не может. Но это не работает. Предприниматели постоянно задерживаются и арестовываются по все той же «резиновой» части 4 статьи 159, и никто не хочет обращать на это внимание.

Закон для предпринимателей не соблюдается

Для людей, столкнувшихся с подобными проблемами, не говоря о том, совершали ли они действительно правонарушение, или только обнаружены признаки преступления, важно чтобы закон соблюдался. Была «резиновая» 159 — по ней всех сажали в тюрьму. Появились дополнения для предпринимательской сферы — точно так же всех сажают в тюрьму, не обращая внимания на закон. В лучшем случае удается в суде добиться правильной квалификации, что безусловно влияет на общее наказание, но годы, проведенные под стражей на этапе расследования, не проходят бесследно.

Кодекс требует, чтобы в отношении предпринимателя, который совершил преступление, не могла быть избрана мера пресечения в виде содержания под стражей. Это же требование распространяется и на лиц, проходящих по ряду других статей, включая ту самую, «резиновую» 159 часть 4, если расследование преступлений относится к предпринимательской сфере. Специальной формы квалификации мошенничества, как преступления, совершённого в предпринимательской сфере, в настоящее время не существует. Да это и не требуется, так как проблема лежит в области правоприменения, а не нормативного регулирования.

Почему нет стимула гасить ущерб?

Для предпринимателей не созданы условия, которые будут стимулировать их законным образом погасить ущерб. Нет такого механизма, кроме преступлений в налоговой сфере. Там один раз можно оплатить ущерб и быть освобождённым от ответственности.

У нас есть статья 76.1 Уголовного кодекса, которая позволяет по широкому спектру преступлений в экономической сфере быть освобождённым от уголовной ответственности, если лицо привлекается к ответственности первый раз, гасит ущерб, возмещает незаконно полученный доход и оплачивает государству в двойном размере ту же самую сумму — это право гражданина, и это решает не следователь. 

Перечень преступлений в статье 76.1 УК РФ ограничен преступлениями в сфере экономической деятельности, которые в большинстве своём крайне редко встречаются на практике. Например, не так давно введенные с целью борьбы с рейдерством и почти не применяющиеся правоохранителями статьи 185.1-184.6 УК РФ. Поэтому широкой практике подобный механизм избежания ответственности для предпринимателей не получил. А значит, они не могут, оплатив ущерб, быть освобождёнными от ответственности, у них нет стимула, помимо понятийных, около коррупционных схем по погашению ущерба.

Одна из основных целей преследования предпринимателей – это погашение ущерба. Почему бы не сделать взаимосвязь между погашением ущерба и хотя бы избранием меры пресечения? Почему мы, как адвокаты, или лицо, привлекаемое к ответственности, должны стремиться к каким-то понятийным соглашениям? Может, отпустят, а может, нет.

Законодательно надо определить, что, если подозреваемый (обвиняемый) погасит ущерб, тогда в отношении него не будет избрана мера пресечения, связанная с изоляцией от общества. Не надо освобождать от ответственности. Но будет стимул. Потерпевшим от этого только лучше. Должен работать закон, человек должен чётко понимать и без всякой вариативности, что у него есть право либо сидеть в тюрьме, либо находиться под домашним арестом, заплатив деньги, но по закону. Сейчас существует только субъективное мнение следователя, прокурора и судьи.

Государство пытается решить проблему

Минюст обратился к Федеральной палате адвокатов с запросом, о внесении предложений к статьям уголовного кодекса, которые регламентируют ответственность в предпринимательской сфере. Нужны новые конкретные пути в очень многих спорных ситуациях. Это сейчас делается, но проблема в том, что, несмотря на принятие коренных изменений в уголовном кодексе, они не работают.

Сейчас в Пленуме Верховного Суда есть очень странная, по моему мнению, формулировка преступлений, относящихся к предпринимательству. К ним могут относится преступления, связанные со сделками, сторонами которых являются индивидуальные предприниматели и юридические лица. Из этого следует огромное количество противоречий. Ведь умысел направлен на завладение чужим имуществом, кому бы оно ни принадлежало.

К примеру, когда крупные компании, производственные комплексы заключают контракты с государственными предприятиями и госкорпорациям и между ними возникает конфликт, неважно, по каким обстоятельствам, по качеству работ или другим причинам, правоохранители расценивают это как непредпринимательскую сферу, так как ущерб причинён в этом случае государству. Хотя для всех очевидно, что государство через свои специально создаваемые представительства также является субъектом предпринимательской деятельности.

Двойные стандарты в современном законодательстве для предпринимателей

Мы видим неправильный подход со стороны правоохранителей к предпринимателям. Двойные стандарты в одинаковых ситуациях. Например, бывший президент Нацбанка Абхазии Даура Барганджия, обвиняемый в хищении денег у знаменитого актера Владимира Этуша, недавно был освобожден из-под стражи, так как следователь отозвал новое ходатайство о продлении ареста. Это произошло после того, как обвиняемый полностью погасил причинённый им ущерб.

СМИ сообщали, что 95-летний Этуш в результате обмана лишился своих сбережений в 28 миллионов рублей. Еще в 2013 году актер решил вложить крупную сумму, помочь артисту выгодно “пристроить” за границей эти средства вызвался бывший президент Нацбанка Абхазии. Этуш и его супруга отдали ему деньги, а когда попросили вернуть вложенное якобы в швейцарский банк, то получили отказ.

Механизм, который был применён, исключительно индивидуален и связан с некой коллекторской деятельностью правоохранителей. По сути, отозвав своё ходатайство о продлении стражи, предварительное следствие раскрыло карты: всем стало очевидно, что, арестовав подозреваемого, они преследовали цель возместить ущерб – «возместишь, мы тебя отпустим». Была некая неформальная договорённость, понятийная, ничем абсолютно не регулируемая.

Конечно, освобождение из-под стражи не означает, что лицо, совершившее преступление, избежит наказания. Отзыв ходатайства о продлении срока меры пресечения никак не отражается на ходе расследования, заявление в данном случае обратной силы не имеет. При наличии доказательств обвиняемый окажется потом на скамье подсудимых. Для него изменение меры пресечения – это не освобождение от уголовной ответственности. Другой пример — Глеб Фетисов, который погасил все долги «Моего Банка», которым владел до ноября 2013 года. Бывший сенатор выплатил более 15 млрд руб. Эта сумма более чем в семь раз превышает инкриминируемый Фетисову ущерб, причиненный «Моему Банку».

После этого Фетисов долгое время оставался под стражей, несмотря на то, что подобная расплата с кредиторами стала прецедентом на российском банковском рынке и за экс-сенатора поручались режиссер Никита Михалков и помощник президента Сергей Глазьев. Помогло только вмешательство Генпрокуратуры, которая сочла, что Фетисов может находиться под домашним арестом, и подала в суд соответствующее кассационное представление. В нем говорилось, что подсудимый «предпринял активные действия для возмещения ущерба».

Наша задача, чтобы люди отвечали за содеянное по справедливости

Подчас за решёткой оказываются исключительно образованные, высокоинтеллектуальные представители нашего общества, которые прекрасно разбираются в предпринимательстве, банковской сфере, различных отраслях промышленности. Но, столкнувшись с невыполнением обязательств, кризисом в своём ли бизнесе, финансовом, государственном, они оказываются за решёткой. В этом конфликте с государством они бессильны, несмотря на свою образованность, интеллект, экономическую составляющую. Много достойных людей сейчас оказывается в тюрьме.

Одна из целей уголовного преследования – неотвратимость наказания. Некоторые доверители к нам приходят не для того, чтобы мы вернули им деньги, а для того, чтобы мы организовали, инициировали преследование лица, чтобы было неповадно, и чтобы он ответил за содеянное, прекрасно понимая, что экономического эффекта от этого не будет. Но принцип неотвратимости наказания превалирует. Наша задача, чтобы люди отвечали за содеянное. справедливо. Это прописано, и должно быть реализовано на практике. Введение предлагаемого механизма ограничения избрания максимально строгой меры пресечения при условии погашения ущерба по делу, будет всецело способствовать урегулированию конфликта интересов в данной конкретной сфере экономической преступности.